Дочитала недавно Жан-Жака Руссо. Интересно и тяжеловесно. Но вот терзают мою душу смутные сомнения. Имеет ли вся эта писанина смысл? Объясню.

Человек, написавший фундаментальный труд «Эмиль, или О воспитании», стал отцом-основателем теории, которую его собственные дети испытали на себе лишь в формате «воспитание в условиях суровой государственной опеки», также известном как «приют для подкидышей».

Он выводил изящные фразы о том, что ребёнок — это чистая доска, естественный человек, которого портит общество. Он писал о важности материнской ласки, о вскармливании младенца грудью, о прогулках на свежем воздухе и развитии через игру и любовь. Читатели заворожено кивали, восклицая: «Вот оно! Вот истина! Какой гений!»

Но что же было в реальной жизни? Появление у Руссо собственного ребёнка от служанки Терезы Левассёр не вызвало у него прилива отцовских чувств, а скорее панику, сравнимую с внезапным визитом налоговой инспекции.

Пять раз подряд эта история повторяется. И пять раз подряд философ, проповедовавший возврат к естественным добродетелям, находит неестественно практичное решение. Сдать дитя в специализированное учреждение, известное чудовищной смертностью.

Его логика проста и по-своему гениальна в своем цинизме:

Дети мешают работе. А какая может быть работа, когда этот маленький человечек плачет и требует внимания? Гораздо продуктивнее в тишине и спокойствии писать трактаты о том, как важно это внимание детям уделять.

В приюте их воспитают «правильно». То есть, вдали от пагубного влияния... собственного отца? Здесь логика заканчивается, начинается самооправдание.

Семья Терезы была против брака. Прекрасный повод не обременять себя браком и детьми одновременно.

Получается эталонный пример когнитивного диссонанса: «Я за естественное воспитание! Но мои дети будут воспитываться неестественным путем в казенном заведении, и это правильно».

Так есть ли смысл в его постулатах? Или он просто лицемер? Это главный вопрос. Пользоваться ли инструкцией по сборке мебели, если вы узнали, что сам инструктор собрал свой шкаф вверх ногами?

Возможно, Руссо настолько глубоко понимал, что является ужасным отцом, что решил оградить детей от своего влияния. Это же акт самопожертвования! Нет?

Может, его мучила совесть, и именно эти муки породили такие проникновенные строки о любви к детям. Страдание — топливо для гения!

Мы же не отказываемся от теории относительности Эйнштейна из-за его непростого характера? Так и тут. Идеи о воспитании могут быть гениальны сами по себе, даже если их автор предпочитал воспитывать исключительно чернильные кляксы на бумаге.

Да, слабоватые аргументы.

Сложно доверять диетологу, который весит 150 кг. Так же сложно доверять педагогу, чьи главные воспитанники сироты по его же воле.

Если твоя философия настолько нежизнеспособна, что ты сам не можешь ей следовать в ключевом аспекте человеческой жизни, возможно, с ней что-то не так?

Человек, рассуждающий о добродетели и при этом спокойно отправляющий своих кровных детей в место, где выживали единицы, выглядит как пожарный, который подливает бензин в огонь.

Жан-Жак Руссо был блестящим мыслителем и... обычным, слабым, эгоистичным человеком. Его история, это вечное напоминание, что между красивыми словами и реальными поступками может лежать пропасть.

Стоит ли читать Руссо? Безусловно. Его идеи оказали огромное влияние на педагогику и не только на неё. Но делать это нужно, как говорится, «с оглядкой». Помните, что автор этого гимна семье и детству предпочел тишину кабинета детскому смеху.

И, возможно, это делает его историю еще более поучительной, не как руководство к действию, а как предостережение о том, как легко возвести теорию в абсолюте, забыв о простой человечности.

В конце концов, его главным детищем был не сын и не дочь, а книга. И с этой точки зрения, он был образцовым родителем для своих литературных произведений. Они-то уж точно не мешали ему работать.

© Ольга Sеребр_ова